Дуэйн стоял на корме и смотрел на линию горизонта. Солнце постепенно садилось, но тучи придавали небу страшный вид. Словно что-то ужасное должно было скоро случиться. Внутри были примерно те же самые ощущения. Последнее воспоминание из порта Зачарованного Леса: огромная черная масса залившая палубу, тихий голос Дайо «возмездие Эрис». Сам мужчина пытался найти Марину, но не успел. А потом.… А потом он уже был Дуэйном Морено, владельцем крейсерной яхты «Химера». Морено провел рукой по пластмассовому поручню, ощущение совершенно не такое. Дерево совершенно другое на ощупь. Химера не шла ни в какое сравнение со своей тезкой из Сиракуз. Флаг США на корме хлопал из-за ветра, и Дуэйн мог поклясться, что слышал, как хлопают паруса на ветру. Утеря корабля была сравнима с утерей близкого родственника или любимой женщины. На ум сразу пришла Марина. Где она сейчас? Кто она сейчас? Они расстались не очень хорошо. Но он понимал, что Марина не такая, как он. Она из благородных, для которых честь и данное слово значит очень много. Такая, как Протей. Что с ним? Что с Сиракузами? С отцом, которого он не видел уже много-много лет. Так много вопросов. Но ответы для них искать нужно не в море. Не здесь. Нужно заставить себя двигаться и что-то делать. Мужчина шумно вздохнул. Ветер усилился, поднимая на море волны. Лодку закачало, в лицо попали брызги воды. Не такие как там, как дома. Но что там дома? Если они вернуться, что его ждет? Книгу он не нашел. Одно радовало, он не успеет помучиться из-за того, что Протей умер за него. С него снимут голову, как только он ступит на землю Сиракуз. Но с другой стороны, что если уехать. Остаться в этом странном мире. Сторибрук ведь не тюрьма, ему никто не помешает. Но тут он услышал лай собаки. Причем лай радостный, переходящий в восторженное поскуливание.
-Не помню, чтоб ты любил качку…-начал говорить Дуэйн, но стоило ему обернуться, как слова застряли у него в горле.
Придерживаясь за борт, чтобы не поскользнуться на воде, которую набросало волнами, стояла Марина. Такая, какой он ее и запомнил тогда. Волосы, собранные в пучок, порядком растрепало ветром. Легкое пальто хлопало от ветра. В свете лампы ее глаза, обычно цвета морской волны, отливали серым, цветом моря в непогоду. Он и забыл, каково это смотреть на нее. Как во время их первой встречи, он просто застыл, словно кролик в свете автомобильных фар на трассе. Но уже через секунду он пришел в себя.
-Марина?
Тут ему в лицо порывом ветра прилетела газета. Он убрал ее с лица, и увидел то, что видел так давно и то, по чему скучал. Ее улыбку. Следующим порывом волна захлестнула палубу. А мужчина переборол то чувство, что овладело им в первые мгновения, снова примерив обычный образ распиздяя. Он прошел мимо Марины и открыл дверь к каютам.
- Лучше нам спрятаться от непогоды, иначе твои дорогие туфли уже ничего не спасет. Прости, в марках не разбираюсь. Диор, Шанель для меня все одинаково.
Однако первым в дверь пробрался Протей, стряхивая с шкуры воду.

Дуэйн еще раз опасливо глянул на изрядно потемневшее небо и только потом зашел вслед за своей гостьей. Которая, впрочем, уже чувствовала себя как дома, разглядывая нехитрое устройство так называемой «гостевой» каюты. Всего на «Химере» их было три, не считая машинного отделения. Но гостей у Морено было не так уж и много и гостевая превратилась в невесть что. В этом вся Марина. Везде как дома, в гостях, в чужой жизни. Тогда на «Химеру» она пробралась тайком, причем ожидала капитана в его собственной каюте, и никто, никто из его команды до этого не заметил зайца на корабле, да еще и женщину в добавок.

- Ой! Надеюсь, набойки на каблуках моих дорогих брендовых туфель не поцарапали твою чудесную палубу?

-Эти адские механизмы, которые по ошибке женщины принимают за обувь, оставили следы на моей палубе?- мужчина изобразил на лице праведное негодование.-Да я тебя исками закидаю так, что и твоим внукам достанется.

Но угроза Дуэйн потонула в счастливом тявканье Протея. Пес ластился к Марине, то подставляя животик, то пытаясь лизнуть девушку в лицо. Иуда, продал меня за пару почесываний за ухом. Впрочем, негодование было беспочвенным, еще тогда, во время их приключения, пес успел полюбить невесту своего человеческого тезки. И сейчас Протей тоже вспомнил свою подругу. Да и думал мужчина так, скорее, из маскировки, на самом деле смотреть на девушку было приятно. Да ладно. Чего уж там. Это было охренительно! Только представьте, кого-то настолько сокрушительно красивую, прекрасную и обаятельную. Вот она у тебя в руках, а потом приходит злой дядя и мол «извини сынок, это не тебе, мы перепутали». Так что фраза гостьи застала его  врасплох

-Ну, что Дуэйн Морено, - делая акцент на новом имени Синбада, начала говорить Гонсалез, - не угостишь старую боевую подругу чаем? Я бы с удовольствием и что-нибудь покрепче выпила, но за рулем, к сожалению.  И рассказывай, как ты поживаешь. Почему мы с тобой не виделись, пока ничего не помнили о прошлом и доме…

Морено подошел к столу и стал методично убирать с него кое-какие вещи. Пару атласов с картами мира, несколько тетрадок, учебники по биологии и географии, а так же несколько ручек.

-Ну, не знаю, миз Гонсалез. У меня все по-прежнему, море, солнце, корабли,- в тон девушке ответил Дуэйн.- Правда с приключениями будет поскуднее. Правда, два-три все равно наскребутся. А ты, стало быть сменила море на славу и публичность? Да-да, иногда и я, когда спросонья путал будильник и радио, включая его с утра пораньше. Слушал как ты обсуждала появление нового шерифа, подорожание платы за аренду и прелести французских завтраков.

Морено направился в камбуз, что от основной каюты отделялся только небольшой перегородкой, которая использовалась также как барная стойка. Поэтому, заваривая чай, мужчина мог продолжать разговаривать со своей гостьей.

-А ты, как? Под этим слоем женственности осталась старая добрая Марина. Все так же имеешь привычку выходить замуж по расчету?

Все-таки осадок их последнего разговора перед проклятием давал о себе знать. Дуэйн поставил чашку перед девушкой, которая одарила его весьма красноречивым взглядом. Который наверняка был ответом на его высказывание о ее семейном положении. Затем на столе оказалась плетенная тарелка с печеньками, которые пару дней назад принесла Руби.

- Знаешь, я не за рулем, так что пожалуй, сделаю чай по-ирландски. С полки Морено достал бутылку коньяка и щедро плеснул себе в чашку. Затем он отсалютовал Марианне. -За леди островов.

Дуэйн как-то в пол уха слушал рассказы о жизни Марианны. Он сейчас стоял, облокотившись на барную стойку, и разглядывал круги в чашке с чаем. Качка была действительно сильной. Сразу вспомнился день в Сторибруке, когда объявили штормовое предупреждение. Хотя это было ничто по сравнению со штормами, в которых он побывал будучи Синбадом. И когда Мари появилась прямо перед ним, Морено несколько опешил. Она взяла его за руку, темно-синие глаза гипнотизировали.

- Синбад, мы тоже можем вернуться домой. Мы должны узнать, чтобы все эти годы происходило  там, на островах. Возможно, мы можем все исправить?

Было время, когда он бы ответил положительно на любую ее просьбу. Ей стоило только бы ответить «да» на один вопрос, и он продал бы «Химеру», отказался от моря, поступил бы на службу к ее отцу. Но тогда этого не случилось. А сейчас все изменилось, в этом мире он хотел жить. Было ради кого жить. Дуэйн перевернул руку Марианны ладонью вниз и поцеловал.

- Знаешь, я был уверен, что у тебя есть какие-то фантазии насчет меня. Но никогда не думал, что ты мечтаешь увидеть меня без…головы. - тут он провел пальцем себе по шее, словно отсекая голову от нее.- Книгу Мира мы так и не нашли, а Протея вероятно казнили. Меня-то дома не ждет богатый отец. Думаешь, король оставит мне голову на плечах? Это вряд ли.

Дуэйн отпустил руку Мари и одним глотком осушил кружку. Да мне нравится здесь, нравится жить. Он отошел от стойки и от Марианны.

- А есть ли вообще наш дом? В атласе мира нет  Лазурных островов, есть правда город Сиракузы в Греции. Но это точно не наша родная дыра. Стало быть, это другой мир. Мир, который мы еще не исследовали. Здесь столько стран, земель, городов, где можно побывать.

Морено обернулся к подруге. И его восторженный порыв наткнулся на тяжелый взгляд Мари. Ей явно были не по нраву слова мужчины. Но это не остановило Дуэйна.

- Здесь есть все, электричество, телевидение. Вспомни, когда ты в последнее время пользовалась ночным горшком? Нет, здесь есть канализация. Вода по трубам приходит прямо в дом. Жизнь здесь – одно удовольствие. Никакой магии, никакой Эрис и власти короля. Я не променяю это на сомнительное возвращение домой и срубленную голову. Ну это все в Тартар.

В два шага Морено пересек расстояние, отделявшее его от Марианны. Он взял ее за плечи.

-Мы здесь свободны от всего. Это другая жизнь, другой мир. Нет старых обещаний и приказов. К черту книгу Мира, к черту острова. Мы можем завтра же уехать. Начать все с начала. Ты и я.

На последнем предложении голос мужчины чуть упал в тоне. Совесть немножко выползла из своей темной норки. Ты, милок, ни о ком не забыл?

- Ты как был самовлюбленной скотиной, так ей и остался. Свинья ты, Дуэйн, редкостная свинья. Синдбад был намного лучше.

Одно дело, когда ты сам ругаешь себя. Это из оперы «самокопания и прочие лекарства». Но совершенно другое, когда тебе высказывают все в лицо. И ты совершенно не готов это выслушать. Хотя и осознаешь, что это правда.
Дуэйн отвернулся от Мари и ухватился за бортик барной стойки обеими руками, так что побелели костяшки пальцев. Сейчас он был странно напряжен. Губы были плотно сжаты. Он смотрел в пол, стараясь подавить вспышку гнева.

-Ты понятие не имеешь о чем сейчас говоришь. - проговорил он, выделяя каждое слово.-Протей и я всегда были больше чем друзья, больше чем братья. Мы росли вместе, сражались вместе. Я был рядом, когда на плечи Протея пал груз первого убийства. Он единственный верил в меня. Хотя, признаюсь, он видел во мне то, чего быть не могло. Когда подобные тебе обвинили меня, он единственный. Единственный поверил в меня. Он всегда говорил, что я специально выставляю себя в дурном свете. И я бы отправился за этой чертовой книгой, а если не достал ее, то вернулся бы на плаху. Но сейчас, когда наш мир канул в Лету, и мы ни черта не понимаем, что твориться. Сейчас я не собираюсь расшвыриваться подарком, что он сделал мне. И не смей мне говорить, женщина, что я не уважаю и не…люблю его.

Он отпустил бортик и ударил по столешнице стойки рукой. Стоявшие на ней бутылки звякнули. Морено шумно выдохнул. Он провел рукой по волосам и обернулся. Мари смотрела на него словно на обезумевшее животное.

- Прости, я не хотел кричать на тебя. Но. Мы не знаем, где мы и что произошло. Одно ясно, во всем виновата магия. И я не хочу - мужчина сделал ударение на слове «хочу», его голос стал ровным и спокойным, - вновь становиться рабом этой магии. Не позволю больше магии забрать у меня то, что мне дорого. И мне жаль, но ты ошибаешься на счет меня. Я вынужден сообщить, что Синбад и Дуэйн всегда были одним человеком. Я это я. И ты всегда знала, кто я. Но это мир научил меня ценить, то что я имею. И назад я вернусь, только если найду способ забрать книгу у Эрис и отомстить за Протея, либо не вернусь вовсе. Надеюсь тебе все ясно.

Свет в комнате замигал, потух, но потом снова загорелся, но куда более тусклый. Генератор барахлил уже давно. Новый свет сделал контуры всех предметов резче, от чего черты лица Дуэйна стали острее, придавая мужчине хищное выражение.

Объятия Марианны несколько обескуражили Дуэйна. Прежняя Марина скорее обвинила бы его в слабости или выкинула еще чего. Этот мир прошелся по всем с корректировками, кому-то обрезая шипы, кому-то наоборот добавляя в характер стали и холода. Но оказаться в объятиях родного близкого человека было приятно. Ведь, что бы ни произошло, родство душ, оно вечно. Морено позволил себе обнять девушку в ответ. Ощущение дома, ощущение того что ты не спятил. И все что с тобой было, действительно было. Но думать об этом было мучительно. Жизнь не баловала тебя… Синдбад, не обольщайся и сейчас. И словно в подтверждение последней мысли.

-Ты прав, прав во всем, но давай хоть попробуем узнать, есть ли возможность все еще забрать книгу и отомстить за Протея. Пожалуйста...

Дуэйн тяжело выдыхает. Его самого не радует, что он сейчас скажет. Но ничего не поделаешь. Правда - не всегда то, что мы хотим услышать. Скажи он ей сейчас: «Конечно, принцесса, мы порвем это дело. Найдем Книгу, спасем Протея. Хэй, это же мы». Но сейчас в эти глаза он скажет совсем другое. Дуэйн отходит на шаг назад. Рукой поднимает подбородок Мари, чтобы они встретились глазами.

- Все не так просто, принцесса.

Она чуть хмурится, как всегда делала, когда не понимала, о чем говорит Морено. Снаружи очередная волна поднимается на достаточную высоту, чтобы стукнуть в иллюминатор. Проклятая буря лезет в жизнь каждого Сторибрукца, словно желая внести еще больше неразберихи в итак порядком запутавшиеся души жертв неведомого проклятья. Минуту и Дуэйн, и Мари смотрят в сторону иллюминатора, но потом мужчина продолжает свое высказывание.

-Я даже понятия не имею где ее искать. Эрис должна быть здесь, но и это не точно. Парень, который отправил меня в Зачарованный Лес, говорил, что меня в городе будет ждать новый информатор. Но искать его сейчас - это будет искать иголку в стоге других похожих иголок. Я не знаю ни его имени, ни как он выглядит. Не будем же мы ходить по городу и спрашивать каждого встречного «Вы не ждали капитана Синдбада?». Вдруг мы нарвемся на человека Эрис или ее саму. Может это она навлекла проклятье на всех, когда узнала, что мы плывем. Мы сделаем только хуже. Представь если все люди Сторибрука придут спрашивать за несчастья с нас. Сейчас нужно переждать бурю, отплыть от берега на безопасное расстояние, чтобы не разбиться о скалы неприятностей. А затем выбрать вектор и найти карту. Ты ведь согласишься со мной, как опытная морячка, что плыть, не зная мелей, глупо.

Я и забыл, какой она может быть очаровательной, когда ей что-то нужно. Но вот сейчас, когда она не получила желаемого, сейчас мы имеем возможность лицезреть истинную сущность леди Марины. Тигрица. А-нет. Мари скорее походила на маленькую девочку, у которой отняли конфету. Сбросив книги со стола, Гонсалез оглядывалась в поисках места, куда еще можно приложить свою девичью оскорблённую гордость. И черная метка выпала фарфоровой кружке, которая невесть как оказалась на «Химере». Меняешься для них - плохо, не меняешься – орут, мол, когда, ты, наконец, повзрослеешь. Надоело всем угождать. В груди заворочался червячок раздражения, который Дуэйн, будучи Синдбадом испытал, узнав о пассажире на Химере 28 лет назад. Злосчастная посуда пролетела над ухом у моряка, но тот и бровью не повел. Морено пытался держать язык за зубами, чтобы еще больше не подкормить гнев мисс Гонсалез. Сейчас ей что не скажи: все примет в штыки. Но все же подобная реакция несколько обескуражила Дуэйна. Разве леди не учат манерам и выражать общее негодование театральным «фи»? Даже если это и так, то у Мари уж слишком оглушительное «фи». Все-таки не зря ураганам дают женские имена. Одна маленькая девушка вполне способна вытрясти из тебя мозги, душу да и желание жить тоже.

- …Все- таки ты мужик или кисейная барышня?

Ну вот, поехало. Будь мужчиной, Синдбад. Держи слово, Синдбад. Ты расстраиваешь отца, Синдбад. В голове зазвенел смех Эрис. «Друзья, хахаха…Мальчик мой, какие друзья. Ты ведь эгоистичный, корыстный, честолюбивый. Ты мой с потрохами». Господи, почему я не уехал отсюда раньше?

- Все? – пофигистичным тоном спросил Дуэйн, с трудом удерживаясь от ответной речи. И на это вполне невинное «все» Марианна ответила яростным фырканьем, затем девушка развернулась на каблуках, порвав оными лежащую на пол книгу. Гонсалез столь яростно дернула пальто с вешалки, что оборвала хлястик, а вешалка рухнула вниз, заблокировав Дуэйну путь к Мари. Девушка покинула сцену.

- Марина, стой! – крикнул ей вслед Морено. Но девушка не оглянулась.

Мужчина не без усилий вытащил, застрявшую в дверном проеме вешалку. Выйдя на палубу, Дуэйн поскользнулся на мокром полу. Еще кошмарнее, если я сдохну сегодня, я даже не удивлюсь. Когда он спустился к пирсу, Марианна уже захлопнула дверь своего автомобиля.

- Марина! – Дуэйн пытался перекричать ветер. Но тот уже набрал такую силу, что сделать это было просто невозможно. Ветер буквально затыкал рот. Машинка завелась и направилась по дороге в город. А Морено так и стоял посреди дороги. Он провел руками по мокрым волосам и смачно выругался, именно в тот момент раздался визг шин по дороге, авто Марианны скользило по мокрой дороге, вырисовывая странные загогулины.

Следующий вираж автомобиля было не трудно предугадать. Описав широкую дугу, он впечатался в дерево. Дуэйн среагировал мгновенно. Пока мысли еще путались, подбивая на панику, ноги уже несли к месту аварии. Морено добрался туда буквально за пару минут. Капот дымился, наверняка только дождь не давал машине загореться. Так что нужно было поторопиться. Моряк увидел, что в автомобиле сработала подушка безопасности. Слава богу, что Мари предпочитает хорошие автомобили. Дуэйн дернул дверь разок другой, но очевидно от удара ее перекосило. Но пара отчаянных ударов ногой сделали свое дело, и дверь легковушки удалось открыть.

Мари была без сознания. Из разбитой брови тоненькой струйкой сочилась кровь. Очевидно девушка, убегая от него, не пристегнулась, а одной подушки безопасности, сработавшей при ударе, толку было мало. Господи, надеюсь, она себе ничего не повредила и я не сделаю хуже. Морено осторожно вытащил Мари из автомобиля, но та в сознание так и не пришла. Но, по крайней мере, дыхание было ровным. Хотя он мог и ошибаться. Ветер швырял струи дождя прямо в лицо.

- Марина, - позвал Дуэйн девушку, но та не ответила. Морено оглянулся в поисках кого-нибудь, кто мог оказать помощь. Но сейчас пирс Сторибрука был пуст, ни одной живой души кроме них. Над головой пролетел указатель, едва не задев мужчину. Нужно было убираться от сюда. Дуэйн взял Мари на руки и поспешил к собственному автомобилю. К счастью, джип был в порядке. Дуэйн уложил девушку на заднее сиденье и вдарил по газам. Ехать было трудно, да ладно, практически невозможно. В лобовое стекло летел мусор, и сам Морено периодически оглядывался назад. Однако, к тому моменту, когда они подъехали к больнице Сторибрука, Мари не пришла в себя. Морено с воплем ворвался в больницу:

- Кто-нибудь! Мне нужна помощь!

Откуда–то налетели люди, Мари положили на каталку и увезли. Рвавшегося в палату Дуэйна светловолосая медсестра усадила в холле больницы и вручила чашку кофе. Он не был родственником для Мари, не был мужем. Он был никем. И единственное, что он мог – это ждать. А мысли изводили. Беспомощность, как в тот миг, в северном королевстве. Рука Марины выскальзывает. А Синдбад смотрит, как Мари уносит огромная ледяная тварь, а он сжимает в руке перчатку девушки. Как и тогда виноват он, и если с ней случиться нечто непоправимое, он никогда себе не простит. Никогда.
Дуэйн задремал в приемном покое. Сон был никакой, мужчина будто оглох и ослеп. Только белая пустота вокруг. Из небытия его вытрясла медсестра. Сколько времени прошло? А не важно, главное, Мари пришла в себя. Она в порядке. В палату вошел он не смело. Мари лежала под капельницей, глаза ее были прикрыты, и Дуэйн подумал, что она спит. Он присел рядом с ней, взял за руку, на которой было несколько порезов, и прошептал.

- Прости меня, Марина. Я снова подвел тебя, прости.

- Синдбад, ты ни в чем не виноват.

На этих словах мужчина поднял взгляд на говорящую, так как, когда он первый раз услышал свое имя, то посчитал это игрой воображения, но это говорила она. И при этом пыталась улыбаться. Это было, пожалуй, самым лучшим мгновением с момента снятия проклятия. Жива, и даже есть силы улыбаться. Хотя, ударь меня она сейчас, я бы поверил в это больше. Вдруг я все еще сплю.

- Медсестры сказали, что ты меня сюда привез. Спасибо тебе.

Морено чувствует, как она двигает пальцами, пытаясь приободрить его. Сама пострадала, а меня пытается ободрить. Я никогда не пойму женщин. А может у нее сотрясение? Как жаль, что он не выяснил ничего у медсестры. Так спешил увидеть Марину. Убедиться, что она дышит.

- Марина, последнее, о чем тебе стоит сейчас беспокоиться – это внешний вид. Ты и в национальном головном уборе Летних островов будешь прекрасна.

Морено избегал смотреть на Марину, предпочитая разглядывать аккуратный маникюр на руке девушки. Он может снова соврать, снова прикинуться, что ничего не было. Он не отказался искать лучшего друга и рисковать. Нет. Слишком долго он бегал. Пора встретиться с последствиями собственных поступков лицом к лицу.

- Возможно, ты не помнишь, но именно я стал причиной того, что ты здесь. Я струсил, Марина. Я уже потерял Протея, потерял дом, потерял доверие в Сиракузах. Я испугался потерять и тебя в этом расследовании, ведь все слова, что я тебе сказал когда мы входили в гавань Зачарованного леса все еще имеют для меня смысл,как бы я не пытался это отрицать в угоду собственного самолюбия…Это все равно случилось. Я сделал неверный ход, я не достоин слов, что ты мне говоришь. Слова, сказанные тобой на лодке , они действительно про меня. Я - трус и эгоист.

Он слегка сжал руку женщины, вздохнул и поднял взгляд на нее, готовясь к худшему.

- Я пойму, если ты захочешь, чтобы я теперь ушел.

-У меня есть обязательства. Ты знаешь это. Но снова потерять тебя  я не могу. Не уходи, пожалуйста...

Наивно полагать, что в сказках все возможно, а добро побеждает зло. Дуэйн столько раз подмечал, как древнегреческие государства похожи на Сиракузы. В Сиракузах твоя родословная была залогом твоего успеха. И в этой сказке безродные мальчики не женятся на знатных леди. Морено может биться в эту дверь хоть до самой смерти, но она никогда не откроется для него. Он может быть рядом с ней всю жизнь в роли стража королевской гвардии. Протей сделает это для него, возьмет своего друга на службу даже без грамоты о дворянстве. Но не будет ли от этого еще тяжелее и больнее? Но и без нее жизнь будет не той. Как – то один моряк, с которым пил Синдбад в таверне, поведал свою историю. У него отняли любимую. И он видел ее черты в каждой встречной девушке. «Это хуже смерти. Она была рабыней, но смелой и дерзкой, сбежала от своего господина, уплыла со мной. Но с ее смерти даже волны шепчут ее имя». Марина, твое имя даже море не поможет мне забыть.
Дуэйн провел по щеке Мари, еле касаясь, чтобы не причинить девушке боли.

- Я буду всегда рядом, пока не прогонишь. Ты, как и Протей, видишь во мне то, чего я сам не вижу. И может твоя вера сделает меня лучше. Кто знает. Может одна особа не права, моя душа не так черна, как ее.

Дверь приоткрылась и оттуда выглянула медсестра.

- Голубчик, давай на выход. К мисс Гонсалез сейчас доктор зайдет. Да и тебе не помешало бы отдохнуть нормально. Всю ночь здесь проторчал, уже утро.

Дуэйн встал с постели Марианны, он сначала хотел поцеловать ее в лоб, но в последний момент передумал. Он замаскировал свою попытку под видом того, что поправил подушку Марианны, и только по этому чуть нагнулся в ее сторону.

- Отдыхай.

Мужчина вышел из палаты Мари.

Отредактировано Dwayne Moreno (2013-04-07 23:03:12)