Подняться с кровати было смерти подобно. Мартин не мог уснуть полночи. Сперва он прокручивал в голове воспоминания из жизни номер один – той, где он мот и ловелас, охотник на женские юбки и при этом предстает как человек ответственный в плане управления хозяйством. После его начали грызть воспоминания Люмьера-подсвечкика и мужчине стало погано. В закрытом, душном помещении ему казалось, что он снова стоит в темном шкафу всеми забытый, так что ему пришлось распахнуть настежь окно. Холодный осенний воздух привел в чувство и тогда уже, показалось, вот он сон вытяни уру и он заберет тебя в объятия Морфея, когда Канде вскочил. Кошмар. Ему приснилось, как Темный мучает его, заставляя прясть золото из соломы.
Утро выдалось на удивление солнечным, в отличие от настроения Канде. Нужно было идти сдаваться с поличным. К тому же Голд и так должен был его узнать или вспомнить после падения проклятия. Имеет ли смысл прятаться, если ты живешь в уютной квартире, дом в котором она находится, принадлежит Темному? К тому же нужно было иметь совесть, Мартин за нее и не платил практически. Поблажка несвойственная мистеру Голду, все время грела душу Канде, пока он работал на того.
На работу он пришел, как и обычно – ровно в девять, раньше, чем открывается лавка, но у Канде был ключ, так что он спокойно мог входить через черную дверь, зайти в свой небольшой кабинет и заняться делом. А дел-то сегодня не было. Все, что нужно было Мартин уже оформил, осталось только сдаться… в смысле отчитаться.
Взяв себя в руки и прочитав воодушевляющую мантру, мужчина нервно постучал в дверь и просовывая голову, проговорил:
- Румп… Мистер Голд, у меня тут парочка документов для вас.
Не дожидаясь разрешения войти, Канде скользнул в мастерскую и вперился взглядом в Темного. Желание свалить из города, а лучше покинуть страну было невыносимым. Но Канде заставил себя протянуть Голду пухлую папку и смело дождаться, когда тот ее примет. Вчерашний туман явно давал понять, что в город пришла магия. Не хотелось бы сделать, что-нибудь не так и превратиться в грызуна, хотя это лучше чем подсвечник.

Как только папка оказалась в руках босса, Канде почувствовал облегчение. Не полное, на него все еще давил груз его былых ошибок, точнее ошибки, и поведение Темного нисколько не убавляло взволнованность. Часть Мартина хотела бухнуться перед Голдом и умолять не вспоминать о прошлом, а вторая часть, которая на протяжении долгих лет мирно работала бок обок с импульсивным Румпельштильцхеном, заставляла держаться Канде ровно. Он только оправил пиджак и едва заметно сглотнул. Конечно, он знал, что босс знает, кем он был, но это старое имя, словно удар хлыста.
Заметней он отреагировал на отставленный шефом подсвечник. В глазах на мгновение вспыхнул ужас. Мужчине захотелось немедленно покинуть комнату, словно он оказался в кошмаре минувшей ночи. Нужно было взять себя в руки. Мартин не мог допустить очередного фиаско. Судорожно соображая, что следует ответить в таком случае, Канде поймал себя на мысли, что Голд был несправедлив. Люмьер бы никогда не выдал, о чем был разговор, ни одной живой душе. Возможно, он излишне легкомысленнен, и являл собой личность недалекого ума не вызывающую доверия, но то маска! Анри никогда не был болтлив, он собирал чужие тайны для себя, это было его любимым занятием на досуге. И самые смачные истории он хранил в своей голове, ни с кем ими не делясь. Так было бы и с кинжалом…
- И вам хорошего дня, Ваше Темнейшество, - отозвался Мартин и виновато уставился в пол. Еще вчера он называл того «шеф» или «босс». Но раз уж вспомнили прошлые привычки и обращения, так и играть правилам того, чья колода. Но гонимый желанием двигаться и продолжать заниматься двумя любимыми вещами: ведением бухгалтерии и документации, а вечерами пропускать стаканчик другой с прекрасным созданием в баре, Канде выпалил, как на духу было: - Вы же должны помнить, Люмьер молчит не хуже гробовой доски!
Говорить о себе в третьем лице было явным признаком того, что под лукавым взглядом Темного, Мартин мечтал заметаться по комнате. А тут еще как назло этот чертов канделябр на глаза попался! Его взгляд метнулся к Голду, а следом переметнулся на забитые причудливыми вещами стеллажи. Где-то там стояли старинные механические часы, которые… Канде знал, что сейчас они не работали, но в Зачарованном лесу они подчас были единственным шумом в мрачном и пустом замке Румпельщтильцхена. Казалось бы, от тиканья впору сойти с ума, но нет, Канде обожал часы.
- Я ни слова, шеф, - тише добавил он, желая убедить собеседника в его искренности и правоте.

В первый раз за это утро Мартин коротко улыбнулся. Узнал, да. Можно было бы еще с часами говорить, он бы поговорил, даже наплевал бы на то, как это смотрится со стороны. Откуда ему было знать, может, часы тоже зачарованы, как и те куклы мужчины и женщины, выставленные в помещении магазина и вселяющие в посетителей трепетный ужас? Под ностальгические мысли о тиканье часов и лелеяние надежды, что можно будет отнести когда-нибудь к Марко на починку, Мартин занял свободный стул напротив Голда. Они не в том времени, чтобы спрашивать позволения. Это мир всех изменил, даже Темного. В том мире он не хромал, и ему не нужна была трость. Там бы он уже противно захихикал или принялся гневно размахивать руками и отослал бы управляющего, куда подальше с глаз своих.
- Вот, что вы сразу норовите подколоть, шеф, - нужно было разряжать атмосферу, к тому же мистер Голд сам пошел навстречу, пусть и на одно мгновение. И сразу Мартин почувствовал в собеседнике перемену настроение. «Дорогуша» и этот холодный деловой тон никогда не сулили ничего хорошего.  Канде это знал по обеим жизням. С этого начинались проблемы. С этого начинались сделки. А посему Мартик Канде напрягся, но внимательно посмотрел на работодателя. Естественно тот знал, что бывший заложник золота согласится на что угодно, только бы быть в относительной безопасности и жить привычной жизнью.
Мартин подался вперед на стуле, приподняв бровь и слушая, что же ему насулят. Ему были приятно, что его работу оценили. «Разве могло быть иначе? Я трудоголик до мозга костей, Голд. Всегда им был и буду», - проскользнула такая мысль, и он чуть было не прослушал самое главное. Но слова про убийство, отпечатались в его мозгу на всю оставшуюся жизнь.
- Конечно… понимаю… Один шанс, - эхом отозвался Канде, подскочил со стула и одарил начальника такой улыбкой, что можно было растопить тот злосчастный айсберг потопивший Титаник. Он бы даже на шею кинулся, если бы был на сто процентов уверен, что Темный не разотрет его в порошок. – Босс! Бухгалтерия будет оформлена наилучшим образом.
А что он мое еще сказать? Это было лучше, чем распластаться на полу, петь дифирамбы и говорить, какой Темный милосердный. Они это проходили. Голд был не подкупен, а эти выкрутасы вообще ни на ком не действовали, при плохой игре лучше не играть вовсе. Посему оперевшись руками о столешницу Мартин все еще улыбался и ждал, будут ли еще пожелания, предложения или угрозы. Поверил ли он в заявление «я убью тебя»? Отчасти да, от другой… Другая просто не заморачивалась из-за таких мелочей жизни. Главное он человек, живой и разговаривающий, с отличной работой и практически ничего не стоящей квартирой.

Спорить было бесполезно. Когда Темный говорил, как должно быть это значило, что так оно и будет, хоть застрелись. Мартин не переставая улыбаться кивал словам Голда. Зачем спрашивается ему нужно рассказывать чужие секреты? Они грели душу Канде, и было бы глупостью, делиться ими с кем бы то ни было. В принципе они когда-нибудь могли бы ему сослужить добрую службу, но у тайн были свои последствия, ничуть не лучше, чем цена за волшебство. Кажется, он только однажды поделился тайной, и это имело трагичный исход… Что и изменило его отношение к жизни и к той информации, что Мартин, тогда еще Анри, получал, прислушиваясь к разговорам за закрытыми дверьми.
- Естественно я понимаю. Было бы признаком слабоумия, если бы я не задумался о том, что и кому может потребоваться, - проговорил в ответ Канде и провел рукой по щеке. Надо было побриться, прежде чем выползать из дома. Но сейчас его мало заботила щетина, пусть вечером он и собирался заглянуть в «Кроличью нору». Следом за таким неосознанным жестом, мужчина нахмурился и тут же тяжело уселся обратно на стул. – Но ведь никому неизвестно кем я был в нашем мире. В том плане…
Он взмахнул руками, чтобы дальнейшие слова прозвучали убедительнее:
- Кто признает во мне подсвечник? Я провел им куда больше времени, чем человеком и…
Тут он запнулся, смутно припоминая, что возможно он видел в городе кого-то из того прошлого. До обоих проклятий. Но, сколько же прошло должно быть времени! За столь долгий срок можно было забыть что угодно! Если конечно память не ваша сфера деятельности.
Сделка. Короткое слово, а столько всего оно в себе несет. Будь на месте Канде кто-нибудь другой, не знающий, что за них приходится баснословно много платить, не стал бы так резко реагировать. Мужчина вздрогнул, даже не смотря на то, что он предполагал такой расклад дел. Но оба понимали, что ни о каком выборе и речи быть не может. Тут только один вариант. А правильный он или нет это покажет время.
- А я разве, что то знаю? – с ходу начал вживаться в свою новую роль Мартин с самым искренним непонимание глядя на Темного. Мужчина на мгновение задумался, поджал губы и отрицательно покачал головой. – Шеф, вы что-то сегодня мастер на выдумывание. Не уж-то наконец-то выспались?
Накануне Мартин слышал женский голос в этой самой мастерской, пока он сидел и корпел над журналом. Разобрать слов он увы не мог, но тембр показался ему смутно знакомым… Но в принципе на тот момент личная жизнь Годла, его совершенно не касалась. Он же не помнил, что Люмьером любил изподтяжка, поднимать сию деликатную тему.
- Где мне расписаться? – вздернул брови Канде, поглядел по сторонам, но знакомого в прошлом свитка не увидел. Новый мир, новые правила.

Слабая довольная улыбка играла на губах секретаря мистера Голда. На самом деле, эта сделка да и вся эта встреча была как-то странно по душе Мартину. Раньше, до того, как он вспомнил кем был мужчина часто задавался, а почему жители Сторибрука так боятся его начальника? Он добровольно пришел на то собеседование, и более того, поставленные железо-бетонные требование, что выдал на той встречи Голд казались ему справедливыми. В бухгалтерии должна быть четкость. Непонятно, как в Канде уживались и до падения проклятия две совершенно разные личности - ветреный и легкомысленный наравне с четким и даже педантичным.
- У меня и раньше не возникало желания искать выбор, - проговорил он. Ведь и на службу в замок Люмьер пришел по собственному желанию. Все тогда говорили, что он полностью обезумел, что идет на верную погибель, и что он будет потерян для всего мира. Но казалось, что там то его жизнь и началась. Управляющим он имел все о чем мечтал, может чуточку больше.
В какой-то момент мужчина хотел было собраться и уйти из кабинета, он даже подвинул к себе поближе папку с отчетами и журналом за октябрь. Мартин знал, что у него еще есть дела, нужно было просмотреть списки и узнать имена должников, что еще не оплатили квартплату или аренду. Но тон, тон шефа подсказывал Мартину, что он не будет против компании. А все-таки мистер Голд был бесконечно одиноким человеком. Как здесь так и в Зачарованном лесу. Что-то нигде и никогда не меняется. Вот и Люмьер проснулся в бухгалтере.
- Вчера... перед тем как проклятие вашей ученицы было разрушено, я слышал женский голос, - осторожно начал он, стараясь не смотреть в лицо боссу. - Мне показался он знакомым, но я решил, что это не клиентка.
Тут уж он посмотрел на собеседника и от наблюдательного, знающего как выглядит любовь, сотни раз видящий как она действует на людей, не ускользнул блеск в глазах Темного. Картинка складывалась медленно и неохотно. Мартину хотелось взлететь со стула и активно жестикулируя воскликнуть: "Но она же погибла!" Он слышал, как королева Регина говорила, что Белль бросилась из окна.
- Она жива? Она здесь?! - его удивлению не было придела. И тут в нем на время победил прежний он из Зачарованного леса: - Мон Дье! Эта изумительная девушка в Сторибруке! Королева солгала! Я так рад...
Он все-таки поднялся со стула и ураганом пронесся по мастерской. Подлетел в Темному и пожал тому руку:
- Черт побери, как я рад за вас, шеф!

Не передать словами как он был рад. Словно это не Темный обрел свою истинную любовь, а он сам. Он видел страдание мужчины и словно снова переживал свое прошлое. Он ведь не всегда был падок на женщин. Это был его способ забыться, скрыться от мучительного прошлого.
Его любимая была потеряна много-много лет назад. Все начиналось так волшебно, они росли вместе, но никак не могли заговорить друг с другом. Неловкие попытки и неожиданно пойманные взгляды, и как только они были замечены, кто-то стыдливо отводил глаза. Как случилось так, что эти двое перестали играть в гляделки? Все просто, в один день они выросли и поняли, что так не может продолжатся дальше. Они пошли навстречу друг другу, ведь любовь, если она истинная возьмет верх.
Увы, случилось так, что она с рождения была обещана другому. Варварские старинные традиции претили и Люмьеру, и его Элони. Они встречались тайно... Мечтали тайно обручиться, но увы Судьба решила все за них. Элони выдали замуж. Люмьер тщетно пытался придумать как вызволить из этого брака любимую. И когда выход был уже почти в его руках, она покончила с собой.
Нежная трепетная душа Элони не могла смириться с этой жизнью.
Все годы Анри четно пытался отыскать ее в других, хотя прекрасно знал, что такого не произойдет. Не имея за душой ничего кроме своей померкшей жизни, он и подался в услужение Темному. И как оказалось весьма удачно. Он почувствовал вкус жизни в том замке и смог забыться... Ровно до того трагического, пропитанного ядом разговора Темного и королевы.
Мартин послушно опустился на стул не сводя с Голда взгляда. Сдается он уже вечность не видел того таким счастливым. Значит, подытожил Канде, шеф и вправду выспался. Что странно, учитывая как долго он не видел эту мадемуазель и не имея возможность безбоязненно прикоснуться к той в том мире.
- Она рассказала, что с ней было на самом деле? - надо же! Они обсуждали девушку, вот чудеса-то. Бывало и в Зачарованном лесу они позволяли перетереть кому-то косточки... но то было иное, совсем-совсем иное. - Что же вы хотите сделать с мэром?
Чтобы Темный не намеревался делать, а Мартин бы его морально поддержал, хотя постарается держаться от магии подальше. Он уже натерпелся от нее. Но ради такого дела, ради такой мести, он ничего против не имел. Нужно защищать то что ты любишь. Вот ему защищать было нечего и поэтому он продолжал, даже в Сторибруке, не помня об утрате, вести себя как жиголо. При этом высококлассное жиголо.
Наверное он слишком громко подумал, потому что на лице у начальника появилось какое-то неопределенное выражение лица. Смесь удивления, желания придушить и при этом все было приправленно великодушным разрешением:
- Я бы хотел подарить Белль цветы.

Разве можно было ожидать иного ответа? На самом деле Мартин мысленно ругал себя за такую недальновидность. Он же хотел только подумать о подарке для Белль, а сказал это вслух. И это желание совсем не касалось толпы девиц, что числились бы в его списке, если бы этот самый список был. Он помнил каждую, но никогда не вел записи – это была бы подлость с его стороны и неуважение. Хорошая память так и так множество раз выручала своего обладателя, ведь Канде пару-тройку дамочек обходил стороной, как ошпаренный мог заскочить в первую попавшуюся дверь с мыслью «Сумасшедшая нимфоманка прямо по курсу!». Он не хотел их обижать, но и лишний раз напоминать о своем присутствии на руку мужчине не играло. Но все это лирическое отступление. Главное из-за чего он хотел одарить Белль вниманием, было: а) ее прекрасный характер, б) способность найти в ком угодно нечто хорошее и в) черт побери, она заставила Темного влюбиться! Последнее на самом деле лидировало.
Но улыбка вышла у Мартина хитрая, словно он действительно не насытился «осиным роем» (вот ведь шеф что заметил! А Мартину казалось ему на все и вся глубоко наплевать) и Белль стала бы прекрасным дополнением в эту многоцветную искусную фреску. Но он-то понимал, что такая лыба и обычного по уши влюбленного мужчину выведет из себя и непременно захочется врезать по сей самодовольной моське, а тут был Темный. Пришлось выкручиваться и вновь вернуть того прежнего Люмьера:
- А что, уже планируется свадьба?
Он не подумал о дне рождении, именинах и прочих годовщинах, а сразу задал толковый вопрос. Нет, а собственно чего тянуть? Тридцать лет тянул и что из этого вышло? Ничего путного, а ведь можно было состряпать такую свадьбу… У Мартина была знакомая в кондитерской, так что торт точно ничего бы молодоженам не стоил.
Мысль о возможности быть шафером его не посетила, но он был бы очень даже «за». Особенно если подружки невесты еще не успели насладиться обществом Канде.
- Понял, не дурак, - Канде поднялся со стула, подхватил папку и поплелся к двери, чтобы оставить шефа наедине с работой, радостью и чувством предстоящей мести королеве Регине. Хотелось бы ему знать, что задумал мистер Голд, но здравый смысл подсказывал, что ему этого знать было не зачем. Да и в скором времени он непременно узнает. Весь город узнает и будет тихо радоваться любой беде, что выпадет на голову ученицы Румпельштильцхена. Уже открыв дверь, он обернулся и проговорил: - А разве не торжественное событие, что ваша настоящая любовь жива и невредима? А главное, что Белль здесь с вами в Сторибруке?